— Доброе утро. — Ладонь Никоса легла на ее лоб. — Температура спала. И кто тебя просил лезть, куда не следует?
Карина проморгалась и попыталась сесть.
— Лежи, лежи. — Появилось спокойное лицо ее спутника. — Просто отдохни полчаса и все будет нормально. Кризис миновал, а остальное твой дракончик скоро поправит.
— Я и сама могу, — вдруг заупрямилась Карина, прохрипев пересохшим горлом, и попыталась сформировать лечебный конструкт. И тут же со всей четкостью поняла, что ничего не получается. В ужасе она внутренне сжалась.
— Успокойся. Ты просто перенервничала. Все будет хорошо. — Карина послушно закрыла глаза, а в голове разлилось спокойствие. Спокойствие обреченности.
Спуск прошел нормально, если не считать подавленного настроения Карины. Насколько я понял, у нее сбились внутренние настройки, позволявшие ей чародействовать. Ничего страшного я в этом не видел, так как сомневался, что вбитые в детстве и постоянно тренируемые навыки можно вот так вот с полпинка забыть. Но Карина думала по-другому. Хорошо хоть она не считала меня виновным в произошедшем, так как сама потянула на себя мое одеяло знаний и опыта. Хотя я бы и не удивился такому обвинению — женщины. Логика их порой совершенно непонятна. Не всегда, конечно, но частенько выводы, сделанные женщиной из пустячных фактов, просто поражают своей нелогичностью и абсурдом. Тут стопроцентно подходит фраза "высосаны из пальца". На мои слова Карина реагировала вяло и, кажется, просто не воспринимала их.
Спустившись вниз, я напоследок оглянулся на расселину, из которой мы вышли. Там одиноко стояла фигура гнома, глядящего нам вслед. Его борода развевалась на ветру, а поднятая рука желала удачи. Кивнув ему и дождавшись того, чтобы он опустил руку, я повернулся спиной к оставшемуся позади каменному боку скалы и отправился по ранее запланированному пути. Карина медленно пошла за мной. К ее пробуждению я убрал все иллюзии, но после того, как мы начали спускаться, оставил в расселине закладку, сработавшую аккурат к нашему спуску. Мне было приятно осознавать, что проход будет "охранять" дорогой мне челове… хм… гном. Чувство, испытываемое мною при этом, было как в детстве, когда закопаешь в землю очень ценную с детской точки зрения вещь, типа клада, и поставишь игрушечного солдатика его охранять. Какое-то сладкое чувство тайны и ностальджи…
— Скажи, Карина, а у вас в империи делают кареты? — Издалека начал я.
— Делают. — Неохотно ответила девушка.
— И что, удобные для путешествия?
Карина пожала плечами.
— Конечно.
— Наверно, внутри оббитые мягким материалом, подушки под задницы, дабы не набить синяков, рессоры да выученные лошади, чтобы аккуратно тянуть… Да?
Кивок.
— А вот скажи, — я перепрыгнул через неведомо как и кем занесенный сюда сухой ствол дерева, — пешком люди путешествуют?
— Бывает. — Карина невольно заинтересовалась моими вопросами.
— Хорошо… Тогда скажи, кто с точки зрения путешествий более надежен — тот, кто ходит своими ногами, тот, кто путешествует в карете или же тот, кто делает кареты?
Карина задумалась, пытаясь понять логику моих вопросов.
— Если предполагать различные трудности в пути, то конечно тот, кто ходит сам.
— Да. — Я кивнул. — Но можно предположить, что тот, кто делает кареты, распланировав такой поход и учтя все варианты, сделает несколько карет для разных условий или одну универсальную и на некоторое время превратится в того, кто путешествует в карете, так?
Девушка кивнула.
— Чем отличается просто путешественник в карете от того, кто их делает?
— Наверно тем, что второй знает, как устроена карета и может ее починить? — Она вопросительно посмотрела на меня.
— Верно. — Кивнул я. — А еще он может при желании и при наличии времени сделать карету из подручных средств. Предположим, что лошади — не проблема. И вероятно он сможет продолжить путешествие с комфортом. Конечно, не очень удачный пример, но мысль ты поняла?
Карина пожала плечами. Нет, все-таки я слишком мутно объясняюсь. Какой еще пример придумать? Пока я раздумывал, девушка, наморщив лоб, о чем-то усиленно размышляла. И не успел я продолжить свои наводящие вопросы, как Карина сообразила, о чем я ее спрашивал. Все-таки не зря я наблюдал за нею, ее аурой и поверхностно ментальным телом — примерно догадывался, о чем она думает, и мои вопросы ложились точно в нужное место, чтобы заполнить пустоты пазла.
— Ты хочешь сказать, что путешествующий пешком — чародей, тот кто в карете — искусник, а тот, кто делает кареты — еще кто-то, чьим представителем являешься ты? — От этой мысли она даже остановилась и удивленно посмотрела на меня.
Я, улыбаясь, смотрел на нее и молчал.
— Ты хочешь сказать, что ты Древний?
Я поморщился.
— Не такой уж я и древний. Есть магия, а есть люди, которые так или иначе, тем или иным способом ее используют. Или часть ее. Я уже понял, что тут раньше была другая цивилизация, люди которой владели магией. В принципе, исходя из тех амулетов, которые я видел, и которые явно принадлежат древним, они владели ею на довольно высоком уровне. Особенно в области амулетостроения и конструирования. Но особо выдающегося я пока ничего не встретил. Интересное — несомненно, но ничего такого, что выходило бы за пределы моего понимания.
— Тогда остается последний вариант. — Задумчиво произнесла Карина, все так же не сводя с меня взгляда. — Я только сейчас поняла. И та твоя карта подтверждает — ты с другого континента, и там осталась магия древних. — Ее взгляд стал вопросительно-ожидающим.